Станислав Любшин. Обман Тарковского, трудный жизненный выбор и как Любшин меня спас. Часть 2

Когда говорят или пишут о Станиславе Любшине, сходу вспоминают «Щит и меч», в котором актер сыграл свою первую главную роль, или припоминают заметную, пусть не главную роль в фильме Марлена Хуциева «Застава Ильича» («Мне двадцать лет»).

Но мало кто знает, что в практически в это же время Станислав снялся у режиссера Юрия Егорова («Они были первыми», «Добровольцы», «Простая история») в фильме «Если ты прав», где сыграл главную роль. Камерная история о молодом человеке, который не может смириться с несправедливостью, картина о чувстве собственного достоинства и трудном выборе между компромиссом и конфликтом почти не прозвучала – а жаль. Очень рекомендую – посмотрите, не пожалеете.

Потом были «Альпийская баллада», короткометражка «Ожидание» и только потом – «Щит и меч».

В жизни Станислава Любшина был период, связанный с Андреем Тарковским. Это было время большой надежды и тяжелого разочарования. Мало кто знает, что в картине «Андрей Рублев» Тарковский сначала предполагал снимать Любшина. Съемки откладывались, но однажды Тарковский попросил актера освободиться для работы. Станислав договорился в театре на Таганке, где тогда работал, о годовом отпуске и на его место взяли другого актера, отказался от съемок в некоем фильме в Ленинграде и стал ждать приглашения от Тарковского.

Время шло, а ничего не менялось. В это время у Любшина родился второй сын, семье нужны были деньги. В добавок пошли звонки и телеграммы из Ленинграда с требованиями вернуться к работе над фильмом. И вот ситуация – из театра ушел и вернуться не может, поскольку там играет другой актер, работать в Ленинграде не может, потому что ждет Тарковского, а тот тем временем берет на роль Анатолия Солоницына и начинает съемки.

В добавок ко всем прелестям того периода в Госкино издается приказ о запрете Любшину сниматься в течение года на всех студиях страны. Это было наказание за отказ работать в Ленинграде, смысл формулировки был в том, что актер поставил личное выше общественного.

Выручил Лев Кулиджанов, возглавлявший в то время главное управление художественной кинематографии в Госкино. Он придержал приказ, дал возможность Любшину начать сниматься в фильме «Какое оно, море?», чем здорово помог актеру. А через полгода приказ отменили.

Трудно удержаться от банальной фразы, что после фильма «Щит и меч» Станислав Любшин стал звездой советского кино. Доходило до курьезов. Известны факты, когда у знаменитых актеров то там то тут объявляются незаконные дети, а у Любшина объявились родители. Одна женщина заявила, что она – мать артиста. Она даже приехала к нему со своим мужем и рассказала историю, как в 1940-м году потеряла сына во время войны в Польше. На вопрос артиста сколько лет было сыну ответила – шесть месяцев. Тут все и разъяснилось, поскольку Станиславу в сороковом было семь лет.

После триумфа в роли Иогана Вайса для актера наступили парадоксально сложные времена. На него обрушился шквал заявок от режиссеров на роли разведчиков, солдат, офицеров. В те времена в Советском союзе фильмы про войну снимали много и часто.

И тут можно говорить о том, как человек определил свою дальнейшую судьбу. Поддайся Станислав своей популярности, продолжи тиражировать образ разведчика Белова и все, быть ему заложником своей первой большой роли. Но Любшин быстро почувствовал опасность и не пошел на поводу у наметившегося в судьбе тренда.

Именно поэтому мы сейчас говорим о Станиславе Андреевиче, как об характерном актере феноменально широкого диапазона.

 

Наивный чистосердечный Егор Полушкин в фильме «Не стреляйте в белых лебедей»; неприкаянный Ильин в михалковских «Пяти вечерах»; страстный непримиримый Самсон Котиков в «Монологе»; простой, как гаечный ключ, но понятный и близкий Федор Петров в картине «Ксения любимая жена Федора»; обаятельный мерзавец Виталик в фильме «Слово для защиты»; очень советский строитель Владимир Николаевич в великолепном фильме «Кин-дза-дза»; изумительный амбициозный дурак в картине «Позови меня в даль светлую», фильме, поставленным самим Любшиным – это неполный перечень острохарактерных ролей актера. А еще есть отдельная тема Любшин и Чехов.

Напоследок хочу рассказать, как мне посчастливилось лично пообщаться со Станиславом Андреевичем. Хотите верьте, хотите нет, а дело было так. Летом 1981 года я работала в стройотряде на станции Морозки по Савеловской дороге. Мы там строили какой-то комбинат. Время от времени нас по очереди отпускали в Москву повидаться родными, передохнуть, перышки почистить. В свой черед я отправилась в Москву. Села в электричку, вагон был практически пустой, книжку открыла, не помню какую. На следующей станции в вагон вошел человек, в котором я с удивлением узнала Любшина. Он сел у окна в параллельном отделении. Я стала исподтишка наблюдать за ним, а он меня не замечал, сидел и беззвучно разговаривал то ли сам с собой, то ли с невидимым собеседником. А еще через остановку в вагон ввалился полупьяный детина, оглядел вагон и что-то бурча направился прямиком ко мне.

Я обомлела от страха и тут боковым зрением увидела, как Любшин вскочил, преградил детине путь, потом как-то ловко развернул его на сто восемьдесят градусов и вывел в тамбур. Поезд подъехал к станции и Любшин что-то сказал мужику и вывел его на перрон, а сам вернулся в тамбур. При подъезде к Савеловскому вокзалу я решила, что надо все-таки поблагодарить известного актера за мое, так сказать, спасение. Вышла в тамбур, поблагодарила, на что он ответил, что, мол, ничего, не стоит и добавил, что мужик был в неприятном для окружающих состоянии, когда мозги уже отключены, а сила еще есть. Мы вышли из поезда, и он любезно предложил проводить меня до трамвайной остановки. Ох, до чего же я была горда! Я даже помню о чем мы говорили – обсуждали фильм «Мы, нижеподписавшиеся», который как раз вышел на экраны.

На сегодня все. Спасибо за внимание и до новых встреч!